В МЕЖДУНАРОДНОЙ ТОРГОВОЙ ПРАКТИКЕ МОЖЕТ ВОЗНИКНУТЬ НЕОБХОДИМОСТЬ ЗАКЛЮЧЕНИЯ НЕСТАНДАРТНОГО СОГЛАШЕНИЯ. ТАКОВЫМ МОЖЕТ БЫТЬ СМЕШАННЫЙ ДОГОВОР, КОТОРЫЙ ВКЛЮЧАЕТ ЭЛЕМЕНТЫ СРАЗУ НЕСКОЛЬКИХ ВИДОВ ПРЕДУСМОТРЕННЫХ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВОМ СОГЛАШЕНИЙ (НАПРИМЕР, ДОГОВОР О ПОСТАВКЕ ТОВАРА, КОТОРЫЙ СОДЕРЖИТ УСЛОВИЯ ПО ЕГО УСТАНОВКЕ, РЕМОНТУ). РАССМОТРИМ ОСОБЕННОСТИ РЕГЛАМЕНТАЦИИ ОТНОШЕНИЙ СТОРОН ПО ТАКОМУ ДОГОВОРУ, А ТАКЖЕ ПРИМЕР СПОРА СТОРОН СМЕШАННОГО ДОГОВОРА ИЗ ПРАКТИКИ МЕЖДУНАРОДНОГО АРБИТРАЖНОГО СУДА ПРИ БЕЛТПП.
Участники экономических отношений – как в национальном имущественном обороте Беларуси, так и в международной торговле – зачастую заключают смешанные договоры. Особенность таких документов состоит в том, что фактически в одном и том же договоре присутствуют два и более самостоятельных соглашения, к каждому из которых нужен автономный подход. То есть права и обязанности по каждому элементу в рамках одного договора необходимо рассматривать отдельно от иных прав и обязательств сторон.
Так, поставка сложных технических изделий в международном торговом обороте часто сопровождается договорами, включающими в себя условия договора международной купли-продажи товаров (в части поставки изделия), а также условия по монтажу (шеф-монтажу) и пуско-наладке соответствующих изделий, представляющие собой условия договора подряда. Кроме того, такие договоры могут включать условия по обучению персонала особенностям эксплуатации поставленного изделия – а это уже договор возмездного оказания услуг.
Более того, после истечения гарантийного срока на товар участники сделки могут совершить новый договор на поставку запасных частей к конкретному изделию и на выполнение работ по его ремонту. И в этом договоре условия, касающиеся поставки запасных частей, будут представлять собой договор международной купли-продажи товаров, а условия по ремонту будут относиться к договору подряда.
В связи с этим регламентацию договорных отношений участников международного торгового оборота необходимо понимать таким образом, что к смешанному договору применяются в соответствующих частях правила о договорах, элементы которых они содержат.
Соответственно, в случае, если смешанный внешнеэкономический договор с участием белорусского субъекта включает в себя условия договора международной купли-продажи товаров и условия договора международного подряда, то к условиям договора международной купли-продажи применяются нормы международных публичных договоров, регламентирующих указанные отношения, и прежде всего Конвенции ООН о договорах международной купли-продажи товаров (г. Вена, 1980 год) (далее – Венская конвенция), и субсидиарно – соответствующее национальное право, регулирующее отношения купли-продажи.
Условия же договора, связанные с международным подрядом, публичному договору, регламентирующему международную куплю-продажу товаров, и в частности Венской конвенции, подчиняться не должны, поскольку они регулируются применимым национальным законодательством, регламентирующим договор подряда.
Однако подход о неприменимости норм Венской конвенции к смешанным договорам подлежит корректировке, исходя из пункта 2 статьи 3 Венской конвенции, в соответствии с которым данная конвенция не применяется к договорам, в которых обязательства стороны, поставляющей товар, заключаются в основном в выполнении работ или предоставлении услуг.
Таким образом, Венская конвенция, безусловно, не применяется к смешанным договорам, «основные» обязательства по которым не связаны с поставкой товара. И, соответственно, конвенция применяется, если поставка товара – это «основное» обязательство сторон по договору.
В связи с приведенной правовой нормой неизбежно возникает ряд вопросов.
Во-первых, что понимать под «основным» обязательством по договору, иными словами, что кладется в основу критерия его определения: цена товара, работ или услуг, количество совершаемых действий или какой-либо иной «количественный» критерий?
Во-вторых, если Венская конвенция применяется к смешанному договору, означает ли это ее применение не только к условиям купли-продажи товаров, но и к условиям оказания услуг или выполнения работ?
Начнем с первого вопроса.
Венская конвенция действительно не содержит разъяснений о том, что понимается под «основным» обязательством по смешанному договору. Однако при правоприменении, учитывая, что речь идет об имущественных отношениях, имеющих денежное выражение, «стоимостной» критерий превалирует над иными. Другими словами, если стоимость товара выше стоимости работ или услуг по смешанному внешнеэкономическому договору, то применяется Венская конвенция.
Относительно второго вопроса можно констатировать следующее.
Даже если Венская конвенция применима, то и в этом случае достаточно сложно, а порой и невозможно экстраполировать ее положения на отношения сторон смешанного договора по выполнению работ или оказанию услуг, так как нормы конвенции действительно регламентируют лишь отношения международной купли-продажи товаров, которые отличаются и от подрядных отношений, и от отношений возмездного оказания услуг. То есть применение конвенции будет распространяться лишь на ту часть смешанного договора, которая относится к международной купле-продаже товаров, но не на условия по договорам подряда или возмездного оказания услуг.
Вместе с тем следует учитывать, что Венская конвенция содержит ряд общих положений, которые могут быть применимы и к иным договорам в международном торговом обороте.
В частности, речь идет о статье 8, определяющей толкование и понимание условий договора, а также статье 9, регламентирующей применение устоявшейся практики взаимоотношений сторон. Указанные нормы действительно могут быть применены и к условиям смешанного внешнеторгового договора, связанным с подрядом или возмездным оказанием услуг.
Однако это лишь частные случаи. Исходя же из общих критериев, Венская конвенция применима к тем условиям смешанного договора, которые относятся к международной купле-продаже товаров, и не распространяется на условия, которые касаются отношений международного подряда. Последние регулируются на основе норм подлежащего применению национального материального права.
В качестве примера приведем разрешенный Международным арбитражным судом при БелТПП спор, возникший между австрийским обществом с ограниченной ответственностью А (Истец) и белорусским унитарным предприятием Б (Ответчик) из контракта, заключенного сторонами 12 июля 2018 г. (далее – Контракт).
Предметом Контракта являлась поставка запасных частей и комплектующих для когенерационной установки, а также выполнение работ по ремонту оборудования (установке запасных частей и комплектующих).
Истец в исковом заявлении просил взыскать с Ответчика задолженность по оплате поставленных запасных частей в сумме 394 148,94 евро и задолженность по оплате выполненных Истцом ремонтных работ в сумме 5 540,24 евро (всего – 399 689,18 евро), а также предусмотренную Контрактом за просрочку платежей пеню в сумме 39 968,92 евро.
Кроме того, Истец просил отнести на Ответчика расходы по оказанию юридических услуг в сумме 2000 евро и расходы по оплате арбитражного сбора.
Состав суда отметил, что по своей правовой природе Контракт является смешанным договором, поскольку в нем содержатся элементы как договора купли-продажи, так и договора подряда.
Законодательство Республики Беларусь, избранное сторонами в качестве применимого к существу спора, гласит, что к отношениям сторон по смешанному договору применяются в соответствующих частях правила о договорах, элементы которых содержатся в смешанном договоре, если иное не вытекает из соглашения сторон или существа смешанного договора (пункт 2 статьи 391 Гражданского кодекса Республики Беларусь).
Таким образом, к отношениям сторон по Контракту применяются правила о договоре подряда (в соответствующей части), а также Венская конвенция – в части, относящейся к договору купли-продажи товаров.
Заслушав пояснения представителей сторон, исследовав имеющиеся в деле письменные доказательства, состав суда установил следующее.
Контракт предусматривал, что оплата за работы, выполняемые Истцом, осуществляется в евро банковским переводом в течение десяти банковских дней от даты подписания Акта ввода в эксплуатацию представителями обеих сторон.
Согласно подписанному сторонами Акту приемки оборудования от 10 декабря 2019 г. оборудование полностью соответствует спецификации заказа, было выведено на рабочий режим, в процессе которого был тщательно протестирован весь функционал.
Стоимость ремонтных работ согласно Приложению № 1 к Контракту (в редакции дополнительного соглашения от 4 октября 2019 г.) составила 5 540,24 евро. Ремонтные работы Ответчиком на основании выставленного Истцом инвойса от 13 декабря 2019 г. на данную сумму оплачены не были.
Разрешая требование Истца о взыскании с Ответчика задолженности по оплате работ на сумму 5 540,42 евро, состав суда руководствовался положениями Гражданского кодекса Республики Беларусь, относящимися к договору подряда.
Так, согласно пункту 1 статьи 656 Гражданского кодекса Республики Беларусь по договору подряда одна сторона (подрядчик) обязуется выполнить по заданию другой стороны (заказчика) определенную работу и сдать ее результат заказчику в установленный срок, а заказчик обязуется принять результат работы и оплатить его (уплатить цену работы). Работа выполняется за риск подрядчика, если иное не предусмотрено законодательством или соглашением сторон.
На основании вышеизложенного состав суда пришел к выводу, что требование Истца о взыскании с
Ответчика задолженности по оплате выполненных по Контракту работ является обоснованным и подлежащим удовлетворению.
Состав суда также констатировал, что во исполнение договорных обязательств по Контракту Истец поставил Ответчику запасные части на общую сумму 481 170,62 евро, что подтверждается CMR-накладными от 4 октября 2019 г., от 29 октября 2019 г. и от 19 ноября 2019 г.
Стороны в своих процессуальных документах и в судебном заседании подтвердили, что Ответчик осуществил только авансовый платеж по Контракту в сумме 87 021,68 евро. Таким образом, задолженность
Ответчика по оплате поставленных ему запасных частей составила 394 148,94 евро.
Удовлетворяя требование Истца о взыскании с Ответчика данной задолженности, состав суда руководствовался нижеприведенными положениями Венской конвенции.
В соответствии со статьей 53 покупатель обязан уплатить цену за товар и принять поставку товара в соответствии с требованиями договора и данной конвенции.
Согласно статье 59 покупатель обязан уплатить цену в день, который установлен или может быть определен согласно договору и конвенции, без необходимости какого-либо запроса или выполнения каких-либо формальностей со стороны продавца.
Статья 62 предоставляет продавцу право потребовать от покупателя уплаты цены, принятия поставки или исполнения им других обязательств, если только продавец не прибег к средству правовой защиты, не совместимому с таким требованием.
Таким образом, состав суда указал, что общая сумма подлежащего взысканию с Ответчика основного долга по Контракту составила 399 689,18 евро (задолженность по оплате поставленных запасных частей в сумме 394 148,94 евро и задолженность по оплате выполненных Истцом ремонтных работ в сумме 5 540,24 евро).
Разрешая требование Истца о взыскании с Ответчика пени в размере 39 968,92 евро, суд руководствовался нормами статей 311 и 312 Гражданского кодекса Республики Беларусь.
Контракт содержал положение о том, что в случае неосуществления оплат Ответчик уплачивает Истцу пеню в размере 0,1 процента от стоимости Контракта за каждый день просрочки платежа, но не более 10 процентов от суммы неисполненного обязательства.
В силу данного положения размер пени за указанный Истцом период просрочки с 9 августа 2019 г. по 25 августа 2022 г. ограничен суммой 39 968,92 (10 процентов от 399 689,18) евро.
Ответчик возражений против расчета суммы неустойки не представил, но, основываясь на статье 314 Гражданского кодекса Республики Беларусь, просил состав суда уменьшить размер пени.
Аргументируя свою просьбу, Ответчик отметил, что авансировал предстоящий ремонт оборудования в размере 87 021,68 евро (18 процентов стоимости Контракта), а платежные обязательства в целом исполнены в сумме, составляющей пятую часть стоимости Контракта.
Кроме того, Ответчик ссылался на то, что согласно условиям Контракта цены, указанные в нем (работ и комплектующих), являются фиксированными и не подлежат каким-либо изменениям на весь срок действия Контракта, что свидетельствует о достаточном запасе прочности заложенных в ценах дисконта и маржи от влияния инфляционных обстоятельств. Потери Истца минимизированы уже на стадии заключения Контракта. Преференционный в сторону Истца подход обеспечила также не оставляющая для Ответчика выбора специфика рынка комплектующих и услуг в данной сфере.
В связи с вышеизложенным Ответчик полагал, что пеня в размере 39 968,92 евро не отвечает требованиям разумности и справедливости.
Согласно части первой статьи 314 Гражданского кодекса Республики Беларусь в случае, если подлежащая уплате неустойка явно несоразмерна последствиям нарушения обязательства, суд вправе уменьшить неустойку.
С учетом предоставленного Ответчиком обоснования при отсутствии со стороны Истца предметных и подтвержденных доказательствами возражений против аргументов Ответчика о явной несоразмерности заявленной пени последствиям нарушения обязательства состав суда ходатайство Ответчика удовлетворил и уменьшил размер неустойки до 60 процентов от заявленного Истцом размера. Итоговая сумма составила 23 981,35 евро.
Таким образом, состав суда счел обоснованным и подлежащим удовлетворению требование Истца о взыскании с Ответчика пени в сумме 23 981,35 евро и отказал во взыскании остальной части пени, равной 15 987,57 евро.
Кроме того, суд удовлетворил требование Истца о взыскании с Ответчика расходов, связанных с защитой его интересов через представителя, в сумме 2000 евро.
Subscribe to news
